Однажды Критик и Поэт
расположились за столом.
Литр водки, горсточка конфет
и сигаретный дым столбом.
И Критик едко говорил,
что как поэт — ты никаков,
зарифмовать курил с Курил
способен даже Михалков.
Все эти «ведь, уже, там-сям» —
как лыко — в каждую строку,
и, коль не понимаешь сам, —
поверь седому старику.
Поэт резонно замечал —
зачем ломать карандаши?